Вспоминаю случай, произошедший в десятом классе на хлопке. Сбор хлопка - был самой интересной частью учебного года, хотя и назывался борьбой за урожай. Борьба длилась месяца два, а то и больше, в основном - до снега. Вывоз на хлопок был грандиозным мероприятием. Ученики всех школ с 7 по 10 классы собирались под строгим надзором учительского состава на школьном дворе с вещами и продуктами. В магазинах скупались под чистую все виды консервов в жестяных банках, сахар, конфеты, варенье, овощные консервы. Куда нас повезут никто не знал. Это было военной тайной, тщательно скрываемой от родителей и от нас. Надо сказать, что родители почти безропотно отправляли деток, зачастую без тёплой одежды и только с двумя ватными одеялами. Затем долгое ожидание автобусов. И вот передовые отряды заметили приближающиеся автобусы. Шумная погрузка по классам и по списку. Колонны автобусов из разных школ собирались вместе в центре нашего городка, перекрывалось всё транспортное движение. Милиция сопровождала колонны с мигалками. Мы радовались относительной свободе и ехали с песнями, как новосёлы на целину.
Как правило нас завозили в какие-то дальние кишлаки, куда автобусы почти и не ходили. Это вероятно было задумано, чтобы в корне предотвратить массовый побег с хлопка или массовый приезд родителей. Нам же самим все это было «до лампочки», лишь бы не учиться. Жили мы, в основном, в школах. Спали в повалку на полу. Раскладушки были редкостью, матрацы тоже. Мыться было негде. Баня была один-два раза за всё время и то пока была вода. Кормили нас три раза в день, но до отвала. В основном хлебом и супом. Нормы по сбору хлопка тоже были. Подбор – 80 кг. Это значит нужно подбирать все остатки с хлопком после машин. Стоил килограмм подбора 3 копейки. Иногда собирали чистый хлопок, без коробочек. Норма для него была 40 кг. Мой рекорд был 28. Учителя были ответственными за выполнение нами норм, т.к. питание оплачивалось из денег, что мы зарабатывали. Ну и за то, чтобы с нами ничего плохого не случилось. Деньги платили за десятидневки. Что-то усредняли, что-то добавляли, отнимали плату за питание и по нескольку рублей, в среднем, выдавалось на руки.
Работали мы с восьми утра и до шести вечера. Подъем был довольно рано, в 6-30. Пока завтрак, то да сё, пока до поля дойдешь, но в восемь уже стояли по грядкам с фартуками. Иногда работали по стахановски, иногда лытали от работы. Нас находили, ругали, опять отправлями работать. В октябре днём ещё стоит жара и пыль столбом. Наберешь свои десять-пятнадцать килограмм подбора и волокешь на весы. Глины подсыпешь для веса, но не очень много, а то килограммы спишут. Грязные были, как черти. Но как-то умудрялись умываться. Возвращение к ужину было всегда короче по времени, чем выход на работу. Всю дорогу пели песни. Каждый класс имел свой репертуар. Думаю кухработники уже по песням знали какой класс идёт. На кухне работали только мальчишки их десятых классов. В воскресенье работали до обеда. А в дождь не работали вообще. Чего мы только не придумывали, чтобы развлечься.
Однажды мы решили проверить можно ли только указательными пальцами поднять лежащего человека. Собралось нас человек пять. Зачинщиком этого дела были Нинка Сурина. Девка она была боевая с толстенной рыжей косой. Она и гадать умела, и знала как духов вызывать, и свистеть могла. К этой затее у нас не было однозначного отношения. Кто-то верил, что у нас всё получится, а кто-то покатывался со смеху, кто-то называл всё чертовщиной. Но после моральной подготовки и обсуждения всех подробностей, пришли к соглашению, что надо попробовать. Поднимать решили Любку. Как и по какой причине именно её, теперь уже и не знаю. Она была самая благоразумная из нас и сам факт, что она согласилась на участие в этом опыте, меня до сих пор удивляет.
Для нашей задумки нам нужно было осводить комнату от всех. Как мы этого добились уже не вспомню, но всё было сделано и мы готовы к сеансу. Каждый занял своё место. Люба спокойно лежала, мы, по двое с каждой стороны, встали на колени. Сосредоточились на словах, скороговоркой произносимых Нинкой, и при тихом протяжном свисте мы легко подняли тело Любы сантиметров на тридцать. Тут кто-то не выдержал и завопил со страху, другие поддержали. Тело брякнулось на пол. Перепуганные девчонки стали стучать в дверь. Мы дверь открыли и, конечно, стали дружно врать, что пролили горячий чай. Потом долго хихикали, вспоминая, какие у нас были ощущения, и до полночи рассказывали страшные истории.
Как правило нас завозили в какие-то дальние кишлаки, куда автобусы почти и не ходили. Это вероятно было задумано, чтобы в корне предотвратить массовый побег с хлопка или массовый приезд родителей. Нам же самим все это было «до лампочки», лишь бы не учиться. Жили мы, в основном, в школах. Спали в повалку на полу. Раскладушки были редкостью, матрацы тоже. Мыться было негде. Баня была один-два раза за всё время и то пока была вода. Кормили нас три раза в день, но до отвала. В основном хлебом и супом. Нормы по сбору хлопка тоже были. Подбор – 80 кг. Это значит нужно подбирать все остатки с хлопком после машин. Стоил килограмм подбора 3 копейки. Иногда собирали чистый хлопок, без коробочек. Норма для него была 40 кг. Мой рекорд был 28. Учителя были ответственными за выполнение нами норм, т.к. питание оплачивалось из денег, что мы зарабатывали. Ну и за то, чтобы с нами ничего плохого не случилось. Деньги платили за десятидневки. Что-то усредняли, что-то добавляли, отнимали плату за питание и по нескольку рублей, в среднем, выдавалось на руки.
Работали мы с восьми утра и до шести вечера. Подъем был довольно рано, в 6-30. Пока завтрак, то да сё, пока до поля дойдешь, но в восемь уже стояли по грядкам с фартуками. Иногда работали по стахановски, иногда лытали от работы. Нас находили, ругали, опять отправлями работать. В октябре днём ещё стоит жара и пыль столбом. Наберешь свои десять-пятнадцать килограмм подбора и волокешь на весы. Глины подсыпешь для веса, но не очень много, а то килограммы спишут. Грязные были, как черти. Но как-то умудрялись умываться. Возвращение к ужину было всегда короче по времени, чем выход на работу. Всю дорогу пели песни. Каждый класс имел свой репертуар. Думаю кухработники уже по песням знали какой класс идёт. На кухне работали только мальчишки их десятых классов. В воскресенье работали до обеда. А в дождь не работали вообще. Чего мы только не придумывали, чтобы развлечься.
Однажды мы решили проверить можно ли только указательными пальцами поднять лежащего человека. Собралось нас человек пять. Зачинщиком этого дела были Нинка Сурина. Девка она была боевая с толстенной рыжей косой. Она и гадать умела, и знала как духов вызывать, и свистеть могла. К этой затее у нас не было однозначного отношения. Кто-то верил, что у нас всё получится, а кто-то покатывался со смеху, кто-то называл всё чертовщиной. Но после моральной подготовки и обсуждения всех подробностей, пришли к соглашению, что надо попробовать. Поднимать решили Любку. Как и по какой причине именно её, теперь уже и не знаю. Она была самая благоразумная из нас и сам факт, что она согласилась на участие в этом опыте, меня до сих пор удивляет.
Для нашей задумки нам нужно было осводить комнату от всех. Как мы этого добились уже не вспомню, но всё было сделано и мы готовы к сеансу. Каждый занял своё место. Люба спокойно лежала, мы, по двое с каждой стороны, встали на колени. Сосредоточились на словах, скороговоркой произносимых Нинкой, и при тихом протяжном свисте мы легко подняли тело Любы сантиметров на тридцать. Тут кто-то не выдержал и завопил со страху, другие поддержали. Тело брякнулось на пол. Перепуганные девчонки стали стучать в дверь. Мы дверь открыли и, конечно, стали дружно врать, что пролили горячий чай. Потом долго хихикали, вспоминая, какие у нас были ощущения, и до полночи рассказывали страшные истории.
Комментариев нет:
Отправить комментарий