Побег

Мы были на хлопке уже довольно долго. Больше месяца. И нас всей школой перевезли в другой совхоз и разместили по домам. В комнате нас было человек 10-12 девочек. Проход по средине комнаты и по обе стороны постели. Столов, стульев – такой роскоши не было. В конце октября по утрам было довольно холодно. На работу одевали всё, что имелось. Все рубашки, все носки. Обуты мы были, в основном, в резиновую обувь - кеды да сапоги. У меня были шерстяные носки, обтянутые капроновыми чулками для крепости. Мои носки стояли рядом с башмаками, которые выставлялись на просушку. Отопления в узбекских домах не предусмотривалось, поэтому спали одетыми и вместе.

В этот раз нас разместили на центральной усадьбе. Там были магазины и автобусное сообщение. Хлопка у них тоже было много. Мы легко собирали норму и сверх нормы, платили уже больше - 5 копеек за килограмм, мы и старались. Я работала в паре с Нинкой Суриной. Мы легко собирали по 100-130 кг на каждого. К этому времени у нас и деньги появились. Ходили в магазин, покупали конфеты, сахар, консервы. Горячая вода была всегда, так что мы к полевой жизни как-то приспосабливались. В начале ноября нам выдали деньги. В среднем получили по 10 рублей. По тем временам хорошие деньги. Мы пошли с девчонками в магазин и купили рюмки. Я купила шесть хрустальных рюмок по три рубля штука и шесть бокалов из голубого стекла. Почему мы все рюмок понабрали уже не помню. Но есть два варианта. Или больше нечего было покупать, или они были дефицитом. А через день, накануне 7 ноября, решили бежать с хлопка домой.

Основной причиной побега послужили блохи, которые нас окончательно заели. У меня на ногах и на теле не было живого места. Мы же о блохах ничего не знали и понять долго не могли что за чесотка на нас напала. Ну и мазались зелёнкой. Другого средства всё равно не было. Да и голодно уже как-то стало. Однажды мальчишки где-то морковки надергали целый таз и принесли к нам. Мы ее чистили и ели. За вечер весь таз и одолели. Не все из нашей комнаты решились бежать, но нас собралось 7-8 девчонок. После ужина, собирались по двое где-то в укромном месте, чтобы никто их учителей не заметил что мы кучкуемся. Свои драгоценные рюмки прихватили с собой. Кой-какие деньги у нас ещё были.

После ужина  часов в шесть, стало темнеть когда мы решились на побег. Поймали попутку, «бобик», все туда влезли. Сидели друг на друге, но рюмки берегли со страшной силой. Добрались до Бекабада. К этому времени автобусного сообщения уже не было. Опять поймали попутку до Пскента. Нам было страшно. Ночь, темно, мы одни где-то далеко от дома. Но как-то добрались. Помню, что к своему дому шла одна и время было уже после полуночи, когда постучавшись домой, перепугала родителей. В первую очередь хотелось помыться, потом покушать и спать.

На следующий день стала собираться на демонстрацию, надела капроновые чулки. А зелёные разводы и пятна отчетливо видны. Натянула сверху другие, потемнее. Так и пошла. На другой день нас уже разыскали. Дали побыть еще пару дней дома, а потом всех собрали и отвезли опять на хлопок. Родители даже и не пытались как-то отстоять нас и не отправлять. Об этом даже и речи не было. Но одежду мы взяли уже теплую. Мама мне ботинки купила, брюки. А то мы все в тонком спортивном трико бегали. В этот год мы собирали хлопок и по снегу. Работали по полдня. Кормили очень плохо. Даже хлеба не было вдосталь. И только в начале декабря наконец-то нас вывезли домой.