На сегодня пообщали нам синоптики и
метеорологи один из самых жарких дней в этом
месяце. Поэтому решили ехать смотреть ущелье, самое глубокое в Европе.
Это в километров в пятидесяти от нас. В 1995 году обрушившиеся скалы перекрыли
его и река, текущая по дну, стала подниматься и через год затопила несколько
хозяйств и деревень.
После этого ущелье очистили, как могли, но до сих пор особо крупные куски скал перекрывают ущелье. Вдоль ущелья, длиной в два километра, сделали укреплённую дорожку, теперь это аттракцион для туристов. Идти по ущелью оказалось совсем не трудно, но иногда страшновато. Приходилось идти под нависшими скалами, с которых стекала вода. К тому же иногда становилось довольно таки темно, приходилось останавливаться и привыкать к новому освещению, а уж потом осторожненько продвигаться дальше. Народу было достаточно, особо быстрые пройдя ущелье, развернулись и толкались против течения. Потом оказалось, что они не поняли надписей и думали что на обратный путь нужно покупать билет.
После этого ущелье очистили, как могли, но до сих пор особо крупные куски скал перекрывают ущелье. Вдоль ущелья, длиной в два километра, сделали укреплённую дорожку, теперь это аттракцион для туристов. Идти по ущелью оказалось совсем не трудно, но иногда страшновато. Приходилось идти под нависшими скалами, с которых стекала вода. К тому же иногда становилось довольно таки темно, приходилось останавливаться и привыкать к новому освещению, а уж потом осторожненько продвигаться дальше. Народу было достаточно, особо быстрые пройдя ущелье, развернулись и толкались против течения. Потом оказалось, что они не поняли надписей и думали что на обратный путь нужно покупать билет.
Мы же решили идти не через ущелье, а поверху,
чтобы осмотреть горную панораму. Тут я чуть Богу душу не отдала, поднимаясь из
ущелья. Сказали, что подъем будет недолгим, а потом спуск. Спускались часа два
с лишним, дольше, чем шли через ущелье. Это мы ещё коротким путем пошли, но с
крутым спуском. Чуть без ног не остались. Дети уделались не на шутку. Максим
лёг на землю и не хотел больше двигаться. Еле-еле дотащились до машин, которые
разогрелись на солнце, как сковородки. Через полчаса уселись, мы с Максимом
успели съесть по мороженому, и поехали делать пикник. Место для пикника нашлось
только километров через тридцать. Всё забито туристами. С дороги нельзя
свернуть, места нет. Такого я ещё не видела. А у местных сейчас сенокос. Луга
косят, траву ворошат, чтобы лучше просохла, и упаковывают в полиэтилен.
К отелю добрались к четырём часам по
полудни, я еле живая, а другие уже отдохнули в дороге. После ужина наша дочь с
семьёй поехали гулять по ночному Линдау, хотя только вчера там были. Ночная
жизнь в нём не бурлит, не как в Гамбурге, но повеселей, чем в наших краях. Кафе
полным полнёхоньки, уличные музыканты развлекают публику, в надежде чуточку
заработать. Кабаретисты рассказывают колкости о жизни и политике, а около нас
расположился уличный артист, похожий на современного клоуна без цирка.
Больше часа он развлекал публику и получалось у него всё замечательно, но на вопрос готова ли публика оплатить его работу, послышалось «нет». Тем не менее мы заплатили десятку. Платили многие, особенно чьи дети сидели как прикленные, смеясь и хохоча над шутками. Пока было светло мы рисовали, делали фотографии. Затем гуляли по улицам и любовались портом и набережной. Вечер был просто чудным. Вернулись уже в одиннадцатом часу.
Больше часа он развлекал публику и получалось у него всё замечательно, но на вопрос готова ли публика оплатить его работу, послышалось «нет». Тем не менее мы заплатили десятку. Платили многие, особенно чьи дети сидели как прикленные, смеясь и хохоча над шутками. Пока было светло мы рисовали, делали фотографии. Затем гуляли по улицам и любовались портом и набережной. Вечер был просто чудным. Вернулись уже в одиннадцатом часу.
Комментариев нет:
Отправить комментарий